Хотя у меня и дед, и отец были журналистами, я никогда не подмечал в себе наличия генов графомании. Мои будущие биографы, которые будут работать над объяснением того, как я пришёл к двум научным открытиям, которые со временем, я уверен, перевернут науку, будут очень разочарованы, не обнаружив практически никакого эпистолярного наследия, отнесённого хронологически к сделанным мною открытиям. Поскольку я ещё с детских лет привык думать только мозгами, меня стали назойливо посещать мысли о настоятельной необходимости поразмышлять над случившимся. Размышляй - не размышляй, но, как говорилось в одной талантливой пародии на Владимира Маяковского, "факт налицо: под ней золотое яйцо." Здесь имелась ввиду Курочка Ряба. Я не думаю, что у курочки мог возникнуть интеллектуальный интерес к своей способности нестись, а у меня вот возник. Как говорится, в начале был интерес... Из интереса родился этот пост.
Если бы я был религиозен, то в качестве доказательства существования божественной силы прежде всего обратил внимание на то, что довольно заметная фракция человечества всегда готова объяснить любому встречному и поперечному, что нужно обязательно мыть руки перед едой. Поскольку каждый человек в своей психической деятельности ультимативно уникален, то существует подозрение, что именно нечеловеческая сила заставляет различных людей думать и поступать совершенно одинаково. Сам же я не всегда мою руки перед едой, поскольку, будучи бактериологом, твёрдо уверен, что небольшие дозы инфекции предотвращают тяжёлые инфекционные заболевания. Но у меня есть другой вид нутрянной потребности, и я думаю, что я не одинок в этом мире, и что из таких, как я, можно было бы собрать не менее батальона. Дело в том, что я всё классифицирую. Для классификации бактерий я умудрился за несколько лет изучить липидный состав более 30 тысяч штаммов, в то время, как в мире публиковались данные по 1-2 тысячам в год максимум. Причём делал я всё это вовсе не ради диссертации или желания прославиться, хотя в итоге был награждён орденом "Знак Почёта", который мне был вручён в Кремле. На это меня толкала только лишь моя маниакальная потребность классифицировать. Я классифицировал друзей, знакомых девушек, товарищей по детскому саду и школе, преподавателей университета, лаборантов, которые у меня работали, уникальные сорта чая, которые выписывал из Китая.
Считается, что для статистически достоверного анализа необходимо иметь больше тридцати объектов. Я же мог спокойно классифицировать двух продавцов в советском магазине. Со временем я стал понимать клептоманов. Не так давно я прочёл заметку об американской бабушке, которая регулярно ворует последние пол века. Недавно её задержали с десятком килограммов парфюмерии, упакованным в трусы. Ну не могут клептоманы не клептоманить, если они клептоманы! И я: не могу не классифицировать, если я классификатор.
Впервые смутные подозрения о причине моей мании классифицировать у меня появились в школе после одного случая. Вместе со мной учился парень по имени Гена Буниатов. Мне он казался совершенно нормальным парнем, я ему даже симпатизировал в глубине души, но почему-то все в классе его ненавидели. Были у него конечно кое-какие странности. Например, однажды учительница сказала: " Я работаю в школе больше тридцати лет. И не разу на моей памяти не было такого, чтобы ученик оставлял шпаргалку в контрольной работе. Буниатов, ты разрешишь мне оставить твою шпаргалку на память?" на что Буниатов пробурчал: "Это моя личная шпаргалка". Однажды географичка вызвала его к доске и попросила перечислить горные вершины Памира. Буниатов был близоруким. Он долго таращился на карту, висевшую на доске, почти что касаясь её носом, после чего сказал: "Хригиндукуш". Географичка захохотала: "Ты хотел сказать хребет Гиндукуш?" Хребты на карте имели сокращение "хр". Буниатов ответил: "Нет, Хригиндукуш!" Словом, какие то странности у него были. Но в целом это был нормальный парень. И врал он как-то очень необычно: постоянно забывая то, что соврал.
Однажды случайно я услышал, что весь класс после уроков собирается вместе, чтобы избить Буниатова. Мне об этом никто ничего не говорил, поскольку все знали, что я отношусь к нему нормально. Единственное, что заставляло меня поверить в возможность такого развития событий, - это то, что один на один против Буниатова никто бы пойти не решился. Он был физически развит лучше всех в классе. Хотя я в это не очень-то поверил, но тем не менее решил не спешить уйти домой. Когда я вышел после уроков на улицу, то увидел, что весь класс в сборе. Буниатов почему-то запаздывал. Когда он появился на пороге школы, я обратил внимание на то, что все встрепенулись, и понял, что расправа действительно состоится. Тогда я бросился вперёд, стал перед Буниатовым, который на голову был выше меня, и заорал, что все на одного - это подло и что, если все сейчас же не разойдутся, то я пойду к директору. Директора 160-й образцовой бакинской школы, где я учился, - Нину Константиновну Березину - все панически боялись, боялись до дрожи в коленях при одном лишь упоминании её имени. Словом, избиение не состоялось. Вообще-то в детстве я был немного аутистом и этот подвиг мне было совершить далеко не просто.
Лет через тридцать после этого события я, будучи в районе Центрального телеграфа в Москве, внезапо вспомнил, что обязательно должен был быть в это время дома. Я стал носиться по улице, пытаясь поймать машину до Курского вокзала. Вдруг кто-то крепко прижал меня к груди. Я ошалело пытался понять, что происходит. Когда обнимавший меня солидный мужчина снял огромные чёрные очки и сдвинул на затылок мексиканского типа соломенную шляпу, я узнал Генку Буниатова. После обмена взаимной радостью от встречи, я ему объяснил, что горю и пытаюсь поймать машину. Он взял меня под руку, подвёл к огромному американского типа автомобилю и усадил меня на переднее сиденье. За короткое время езды до вокзала, он успел рассказать мне, что дважды сидел в тюрьме, а сейчас работает шофёром у своего дальнего родственника - известного академика. Когда я поинтересовался, что будет, когда академик выйдет и не обнаружит своей машины, Буниатов мне сказал: "Хрен с ним, с академиком. Ты мне в своё время жизнь спас. Разве я когда-то смогу это забыть!?" На прощанье мы с ним расцеловались и никогда больше в жизни не виделись.
После этого события все ученики моего класса разделились на три группы. Одни перестали со мной общаться. Их было меньшинство. Другие никак не изменили ко мне отношения. Их было большинство. Третьи - их было трое или четверо - стали относиться ко мне намного лучше, чем раньше. Я их тутже, конечно же, расклассифицировал. Первые сгорали от ненависти. Третьи пошли на поводу, а потом раскаялись. И зауважали меня потому, что я выраженно ненаповодуходящий. А вторые? Про вторых я часто думал, но когда прочёл книгу Бруно Ясенского "Заговор равнодушных", то почувствовал некоторое облегчение от того, что услышал таланливо выраженную характеристику представителей этой второй группы: "Не бойся врагов - в худшем случае они могут тебя убить. Не бойся друзей - в худшем случае они могут тебя предать. Бойся равнодушных - они не убивают и не предают, но только с их молчаливого согласия существует на земле предательство и убийство."
Заканчивая историю с Буниатовым, хочу отметить, что тогда-то и зародились у меня смутные подозрения, что с помощью постоянной готовновности всё и вся классифицировать я на самом деле классифицирую самого себя. Вернее не классифицирую, а идентифицирую. И даже классифицируя бактерии, я идентифицировал самого себя. В одном месте я на эту тему вскользь выразился: http://systemity.livejournal.
Возвращаясь к тому, с чего начал, я должен признаться, что мания классифицировать и была той реальной силой, которая меня намертво привязала к ЖЖ. Сначала я принялся классифицировать блоггеров. Хотя кое-что можно было бы сказать и сегодня, для научной классификации нужно всё таки повариться в ЖЖ ещё не менее года. По этой причине мне интересны все блоггеры: и те, которых я очень уважаю, и те, в писанине которых полностью отсутствует то, за что мои карие очи могли бы зацепиться, и те блоггеры, которых я ни капельки не уважаю. Но после некоторого периода сопричастности к блогосфере, меня в большей степени заинтересовали комментарии. Среди комментаторов есть маленькие злые собачки, которые лают на всё, что движется. Если Вы идёте вперёд, то они забегают спереди, если идёте назад, то забегают сзади. И тявкают, тявкают. Очень часто можно заметить, что начав тявкать, со второго или третьего предложения они уже забывают в чём, собственно, причина тявканья. Их интересует сам процесс тявканья и больше ничего.
Есть такие комментаторы, которым просто необходимо сказать любую гадость. От такой, например, как "те невеликие мозги, которые ты имеешь, что демонстрируют твои убогие комментарии" до "то, что ты жид, видно невооружённым глазом." Есть незлые матюкальщики. Им, видимо, каждый раз доставляет наслаждение ощущать то, как виртуозно они владеют "иносранным" языком. С такими незлыми матюкальщиками я обычно не ленюсь заводить длительную переписку. Начинают они с "на ты" и постепенно переходят "на Вы". Если с ними общаться почтительно-уважительно и по существу вопроса, то начатая с оскорблений переписка, обычно кончается пожеланием всего самого наилучшего. Но конечно же подавляющая часть комментариев написана адекватными людьми и много среди комментарием таких, чтение которых доставляет настоящее эстетическое удовольствие. Но как и блоггеров, я сегодня не собираюсь детально классифицировать комментаторов.
И тем не менее некоторые важные выводы я сделал окончательно. Характер комментариев лучше всего оценивать по ответам на комментарии. Вот эти ответы на комментарии в огромной степени зависят от авторов блогов, которые сами по себе могут быть ангельски красивы и деликатны, но тема которую они обычно развивают, привлекает к себе людей иного сорта. Блог может быть интересным, хорошо написанным, но привлекает людей, которые от рождения не переносят состояние задумчивости. Этот процесс им кажется неоправданно отягощающим их психику. Есть люди, которые задумываются даже в тех силуациях, когда нужно просто любоваться красивыми картинками или слушать красивую музыку. Короче, комментарии на комментарии в огромной степени зависят от темы, которую блоггер предпочитает развивать.
Что касется меня, то, будучи участником блогосферы, я нашёл то, что искал. С помощью классификации комментариев я теперь могу идентифицировать себя. Я понимаю, что многое не досказал. Но я не хотел обижать конкретных людей. А те, у кого мозги на месте, вполне могут понять мои намёки.
No comments:
Post a Comment